Житие преподобного Сергия Радонежского

 Преподобный Сергий Радонежский.

Сердце православной Руси – Троице-Сергиева Лавра. Далеко по округе разносится мощный бархатистый звон колоколов, издалека видны голубые купола Успенского собора и высокая лаврская колокольня. Трудно поверить, что когда-то густой лес шумел на этом святом месте, и смиренный подвижник в холщовой рясе кормил тут из рук дикого медведя. Нелегко представить, что всё это великолепие – древние храмы и золотые купола, мощные стены и шумящий вокруг обители город – начинались с бедной бревенчатой хижины и крошечной церквушки отшельника, решившего ради Господа удалиться от людей…

Родители преподобного Сергия – благочестивые бояре Кирилл и Мария –жили неподалёку от древнего города Ростова Великого. Здесь и появился на свет великий святой Земли Русской. Когда будущий преподобный ещё находился во чреве матери, Господь уже явил на нём необыкновенное чудо, которое удивило всех окружающих. Однажды, в воскресный день, благочестивая Мария, как обычно, пошла в церковь. Восковые свечи мирно озаряли маленький деревянный храм. Молящиеся в благоговейной тишине внимали Божественной Литургии. Вот хор начал Херувимскую песнь. Вдруг в притворе, где стояли женщины, раздался громкий детский крик. Люди стали оглядываться по сторонам – в храме не было видно ни одного малыша. Мария испугалась – она почувствовала, что это кричал её ещё не рождённый ребёнок. Никогда не бывало такого, чтобы младенец подавал голос, ещё находясь под сердцем матери! А ребёнок вскрикнул ещё два раза – в самые главные моменты Богослужения.  Благочестивая мать поняла: этим чудом Господь показывает, что её будущее дитя станет великим молитвенником. С тех пор она стала особенно усердно молиться и хранить себя даже от кажущихся небольшими согрешений – ведь от того, как ведёт себя будущая мама, очень сильно зависит, каким вырастет её ребёнок. Наконец малыш появился на свет. Родители назвали его Варфоломеем. Младенец не переставал удивлять своих близких: когда Мария ела мясную пищу, он отказывался от материнского молока, а по средам и пятницам и вовсе не желал ничего вкушать.

Ребёнок рос послушным и благочестивым. Когда Варфоломею исполнилось семь лет, родители отдали его обучаться грамоте вместе с двумя братьями – старшим Стефаном и младшим Петром. Варфоломей усердно принялся за учёбу, но грамота не давалась ему. Мальчик старался внимательно слушать учителя, но смысл сказанного ускользал от него. Братья и другие ученики уже быстро читали книги, а бедный Варфоломей всё никак не мог научиться складывать слоги. Учитель наказывал отстающего ученика, сверстники смеялись над ним, родители скорбели… Варфоломей очень хотел научиться грамоте, целыми ночами он просиживал над книгой; часто со слезами молился, чтобы Бог просветил его ум. И Господь исполнил молитву отрока. Однажды утром отец подозвал к себе мальчика и сказал ему:

-        Варфоломей, у нас пропали жеребята – ушли куда-то в поля. Сходи, поищи их.

Послушный сын оставил все свои детские занятия и быстро отправился выполнять поручение родителя. Мальчик шел полями и перелесками, окликал по именам сбежавших жеребят, а душа его была полна грустью. «Господи! – молился про себя Варфоломей – Просвети Ты мой ум, дай мне разуметь грамоту! Я не хочу огорчать моих милых родителей, не хочу оставаться неучем, неспособным читать Твоё Священное Писание… Помилуй меня, Господи!» Тихо шелестел ветерок в листве берёз, радостно пел жаворонок в лазурной вышине. Солнце поднималось к своему зениту. Усталый мальчик зашёл в тенистую рощу. Вдруг он увидел седовласого старца-монаха, молившегося под раскидистым деревом. Отрок остановился и стал терпеливо ждать, когда подвижник закончит молитву. Наконец старец в последний раз осенил себя крестным знамением и взглянул на смиренно стоявшего в стороне мальчика. Он ласково подозвал Варфоломея к себе, благословил и спросил:

-        Что тебе надобно, чадо?

-        Батюшка, помолись обо мне, пожалуйста – попросил мальчик – Мне никак не удаётся научиться грамоте. Я стараюсь, прошу Господа дать мне разуметь книжную премудрость – но никак не могу понять, что мне объясняет учитель!

Старец умилился духом, видя усердие и смирение отрока, и стал горячо молиться о нём. Закончив молитву, он бережно протянул Варфоломею небольшую частицу просфоры и тихо произнёс:

-        Возьми, чадо, сию частицу и вкуси с благоговением, в знак благодати Божией и разумения Святого Писания. Не смотри, что частица сия так мала: велика будет сладость от вкушения её.

Мальчик с верой принял святыню, и в сердце его искоркой загорелась благодатная радость.

-        Батюшка – обратился он к старцу – Окажи милость, зайди в наш дом и благослови моих родителей! Они очень любят таких, как Ты, странников и монахов!

Старец улыбнулся и последовал за Варфоломеем. Благочестивые Кирилл и Мария очень обрадовались, увидев, какого гостя послал им Господь. Хозяйка стала накрывать на стол, желая накормить усталого путника, но монах произнёс:

-        Повременим с телесной трапезой, прежде насытимся духовной пищей! – Он достал из своей дорожной сумы Псалтирь и протянул её Варфоломею - Читай, чадо!

-        Но я же не умею – горестно вздохнул отрок.

-        Читай во славу Божию! – Повелел священник и осенил ребёнка крестным знамением.

Не смея перечить духоносному подвижнику, мальчик начал читать и молитвенные слова вдруг стройно и внятно потекли из его уст. Охваченный благоговейным трепетом, юный Варфоломей чувствовал, что ему понятно каждое слово, каждая буква священной книги. Надо ли говорить, какой благодарностью Богу и Его служителю исполнилось сердце отрока, как радовались и ликовали о сыне счастливые родители! С тех пор Варфоломей стал преуспевать в учении и скоро обогнал всех своих сверстников. Этим чудом Господь дал будущему святому урок, который остался в его душе на всю жизнь: то, что трудно для человека, Бог может исполнить в один момент, сам же человек, без благословения Божия, не способен осилить и самое простое дело. А старец, покидая гостеприимный дом, ещё раз благословил отрока Варфоломея, и тихо сказал его родителям: «Знайте, что ваш сын станет обителью Святой Троицы, он многих приведёт к уразумению Божественных заповедей и будет велик пред Богом и людьми своей добродетельной жизнью.» Выйдя за ворота, старец вдруг мгновенно исчез, словно растворился в тёплом летнем воздухе.

-                                                               Человек ли то был, или Ангел Божий?.. – в недоумении произнесла благочестивая Мария, глядя на пустую дорогу.

Обретя дар разумения писаний, юный Варфоломей стал с увлечением читать благочестивые книги. Он с радостью припадал к Священному Писанию, охотно читал жития святых и поучения подвижников благочестия. Премудрый отрок не только узнавал о том, как надо спасать свою душу, но и на деле всеми силами старался угодить Богу. Он не пропускал ни одной церковной службы, отказывался от пищи по средам и пятницам, а в прочие дни вкушал только хлеб и воду. Как ни благочестива была мать юного подвижника, но и она беспокоилась, видя безмерное воздержание отрока.

-                                                               Сынок! – Озабоченно говорила она – Как бы тебе не повредить своему здоровью, постясь так сурово! Тело твоё ещё растёт, ты можешь заболеть, лишая себя необходимой в твоём возрасте пищи! Всякое добро хорошо в меру – тебе нельзя есть только один раз в день; вкушай пищу хотя бы так же, как мы, твои родители!

-                                                               Нет, мама! – с любовью отвечал ей благоразумный сын – Не советуй мне того, что вредно для моей души. Сам Бог призвал меня к такому посту – ведь и ты рассказывала мне, как я отказывался от пищи по средам и пятницам, будучи ещё несмышлённым младенцем. Я должен поститься, чтобы Господь спас меня от грехов моих!

-                                    Какие же грехи могут быть у тебя, когда тебе ещё нет и двенадцати лет? – Воскликнула мать, с изумлением взирая на светлого отрока.

-                                                               Никто из людей не свободен от греха… - смиренно ответил Варфоломей.

-                                                               Что ж, Бог с тобою, я не хочу препятствовать твоему стремлению к Небу. – Кротко произнесла мудрая мать.

И юный постник возрастал в благочестии. Он никогда не позволял себе даже попробовать вкусную пищу; старался непрестанно молиться, помнить о Боге; внимательно следил за всеми движениями своей души, чтобы прогнать любую греховную мысль. Часто мальчик приходил домой в нищенском рубище, и родители узнавали, что он отдал свою одежду – простую, но целую и чистую, встретившемуся на пути бедняку, а сам надел его лохмотья. Глядя на святую жизнь сына, Кирилл и Мария и сами духовно возрастали: ведь родители, наблюдающие, как их любимое дитя отказывается от хорошей одежды, постоянно постится, изнуряет себя трудами и бдением, могут либо начать волноваться за его телесное благополучие и препятствовать ему в подвижничестве, либо и сами должны подчинить свой естественный ход мыслей стремлению к Богу и думать уже не о земном, а о небесном.

             Когда Варфоломей уже достиг юношеского возраста, его семья стала бедствовать. В те времена над Русской землёй тёмным облаком висело владычество татаро-монгольских завоевателей.  Захватчики часто совершали набеги на русские города и сёла, убивали и уводили в плен людей, а оставшихся заставляли платить тяжёлую дань. Обеднел боярин Кирилл и решил удалиться вместе с семьёй из Ростовского княжества, перебраться в маленький городок Радонеж, принадлежавший Московскому князю. Нелегко было престарелому боярину и его верной супруге покидать родные места, грустно было переселяться в чужой край и их благочестивым детям. Всё проходит на земле, лишь небесные блага вечны – об этом напоминали юному подвижнику Варфоломею и его родным постигшие семью бедствия.

                       Вскоре после переселения в Радонеж женился младший брат Варфоломея – молодой Пётр. Старший – Стефан, создал семью, ещё живя в Ростовском княжестве. Только средний сын Кирилла и Марии не желал думать о браке, хотел всю жизнь служить лишь Единому Господу.

-                                                               Благословите меня идти в монастырь! – Много раз просил Варфоломей своих добрых родителей.

-                                                               Нет, сынок, подожди немного – ласково отвечали они – Останься пока с нами. Твои братья женились и заботятся о своих новых семьях, а ты утешь нас в нашей старости, послужи нам, пока мы живы. Когда же мы покинем этот мир – Бог да благословит твоё святое намерение.

И смиренный юноша повиновался воле престарелых родителей. Он понимал, что послушание и любовь – первые из добродетелей, знал, что Бог часто выражает Свою волю относительно детей через их отца и мать. Поэтому он с любовью и терпением ухаживал за родителями и отложил до времени исполнение своего заветного желания. Перед смертью Кирилл и Мария сами захотели принять ангельский образ и постриглись в монашество в Покровском монастыре селения Хотькова, неподалёку от Радонежа. Вскоре они скончались. Богу была угодна жизнь людей, воспитавших святого сына и посвятивших на служение Создателю всю свою жизнь. Кирилл и Мария Радонежские признаны Церковью святыми и прославлены, как преподобные. И по сей день среди благочестивых паломников, направляющих свои стопы на поклонение преподобному Сергию, существует добрый обычай: заезжать по пути в Хотьковский монастырь и воздавать поклонение родителям угодника Божия.

Но, вернёмся к юному Варфоломею. Сорок дней он горячо молился об упокоении любимых родителей и раздавал за их души обильную милостыню, а потом передал свою долю отцовского наследства младшему брату Петру и навсегда простился с миром. Старший брат преподобного – Стефан – к тому времени овдовел и, удручённый горем из-за смерти любимой супруги, решил больше не искать земных радостей, но посвятить себя монашеской жизни. Стефан принял постриг там же, где и его родители – в Хотьковском монастыре. Юный же подвижник Варфоломей не желал вести обычную монашескую жизнь в общежительной обители, его горящая любовью к Богу душа искала себе большего подвига. Он хотел поселиться в глухом лесу, в отдалении от людей, чтобы ничто не могло отвлечь его от «Единого на потребу» - молитвенного служения Создателю. Однако, смиренный юноша не осмеливался в полном одиночестве вступить в отшельническую жизнь, потому что знал, что главный подвиг, с которого начинается монашество – послушание.  Поэтому Варфоломей уговорил своего старшего брата – инока Стефана – уйти в лес вместе с ним.  Помолившись Богу и получив благословение своих духовных отцов, молодые подвижники отправились в лесную глушь. Долго шли они и наконец оказались на небольшом, заросшем деревьями пригорке, называвшемся Маковец. Здесь отшельники построили себе небольшую хижину, а затем своими руками срубили из брёвен маленькую церковь, которую и освятили во имя Святой Троицы.

Сурова и тяжела была жизнь братьев. По много месяцев не видели они человеческого лица, никто не помогал им добывать необходимую пищу и одежду, чтобы поддерживать свою жизнь. Тёмными осенними ночами холодный ветер страшно выл в верхушках вековых сосен и елей, и шуму его вторили голоса диких животных. Горящий духом Варфоломей не боялся никаких трудностей,  он радовался, что достиг наконец того, чего так долго желал; что живёт в суровой лесной пустыне и денно-нощно служит возлюбленному им Христу. Не так чувствовал себя Стефан. Он искренне хотел угодить Богу и спасти свою душу, но безлюдье и тяготы лесной жизни томили его, навевали грусть и уныние. Не все призваны к высоким подвигам, не каждый может понести труды пустынного жития.

- Прости меня, брат, я больше не могу. – Однажды сказал Стефан Варфоломею и ушёл в Москву, где поселился в Богоявленском монастыре (на месте этого монастыря теперь находится знаменитый патриарший Богоявленский собор, или, как говорят в народе, Елоховская церковь.)

Юный подвижник остался в полном одиночестве. Одному Богу ведомо, какие труды и подвиги нёс святой юноша, живя один в населённом дикими зверями лесу; как боролся он с бесами, изо всех сил стремившимися помешать молодому пустыннику превратиться в великого святого. Но, с раннего детства пребывавший в непрестанной молитве, Варфоломей не был одинок. Сам Бог невидимо наставлял его и учил монашескому житию. Однако, молодой отшельник ещё не был пострижен. Стремясь получить ангельский образ, Варфоломей позвал в свою пустынную келью игумена Митрофана. Благочестивый старец пожил некоторое время в лесу вместе с Варфоломеем, а затем совершил над ним монашеский постриг и нарёк святого юношу Сергием.

Немало тяжких искушений пришлось претерпеть иноку-пустынножителю. Однажды, тёмной зимней ночью, Сергий совершал утреню в своей маленькой деревянной церкви. Холодный ветер свистел и выл за стенами крошечного храма, врывался сквозь щели внутрь, колебал огонёк дымной лучины, которой подвижник освещал священную книгу. Вдруг шум ветра стал громче, превратился в оглушительный рёв, свист, визг, и монах увидел, как рушится перед ним стена храма, а в пролом входит – невыразимо страшный и отвратительный – сам сатана. Его сопровождал целый полк бесов. Одетые в остроконечные шапки и иноземные костюмы, дико крича и скрежеща зубами от адской злобы, они бросились разорять церковь.

-        Уходи, уходи, беги скорее отсюда! – кричали они преподобному Сергию – Не смей оставаться в этом месте – оно наше! Если не уйдёшь немедленно, мы убьём тебя, растерзаем на части!

Но не испугался мужественный подвижник бессильных в своей злобе бесов, он даже не взглянул на них, но стал ещё горячее и сосредоточеннее молиться, возложив всё упование на Всемогущего Бога. И Господь защитил раба Своего; бесы исчезли, словно их и не было, так же внезапно, как и явились. Снова было слышно, как мирно потрескивает лучина перед образом Святой Троицы и как тихо читает канон утрени святой отшельник.

     В другой раз преподобный молился в своей хижине, совершая ночное молитвенное правило. Вдруг он увидел огромную змею, невесть откуда появившуюся в келье и смотревшую на монаха своим ледяным взором. Рядом с ней появилась ещё одна, за ней – ещё, и вот уже не видно было пола от кишащих, свивающихся в клубки, злобно шипящих и свистящих ползучих гадов. Но подвижник знал, что это – только бесовское привидение, и главное – не обращать на него никакого внимания, не прерывать молитвы, чего так хотят добиться злые бесы.

А однажды, также ночью, бесы вдруг завыли и закричали за стенами кельи преподобного Сергия, угрожая ему:

-        Уходи отсюда! Что ты хочешь найти в этой лесной глуши? Неужели ты не боишься погибнуть, растерзанный дикими зверями или убитый разбойниками? Всё равно мы погубим тебя!

Подвижник воззвал к Богу, слёзно прося Его о помощи, и бесовское полчище вмиг исчезло, а сердце молитвенника наполнилось несказанной духовной сладостью. С тех пор нечистые духи больше не смели искушать преподобного страхами, но сами в трепете убегали от него.

Стаи волков и огромные бурые медведи нередко приходили к жилищу пустынника, но Господь хранил Своего избранника, и звери не причиняли ему вреда. Однажды преподобный заметил, что пришедший к нему медведь очень голоден, и протянул ему кусок сухого хлеба, которым питался сам. Зверь почувствовал, что в душе стоящего перед ним человека нет зла и осторожно взял еду. С тех пор он стал часто наведываться в гости к Сергию и подолгу сидеть у двери его хижины, ожидая угощения. И подвижник не отказывал ставшему уже совсем ручным медведю в скромном лакомстве, делил с ним свой скудный обед.

Но не долго пришлось преподобному жить в полном одиночестве. Два или три года спустя после водворения Сергия на Маковецком холме, слух о молодом пустыннике стал распространяться в окрестных селениях. И потянулись к подвижнику люди. Одни хотели получить мудрый совет, другие просили помолиться за них, третьи же умоляли позволить им поселиться вблизи кельи преподобного, чтобы жить под его духовным руководством. Отшельнику не хотелось расставаться со своим уединением, но он боялся нарушить волю Божию, созидавшую вокруг него монашескую обитель. И Сергий помогал новопришедшим начать подвижническую жизнь. Двенадцать братий один за другим пришли к преподобному, построили рядом с его кельей свои бревенчатые хижины. Сергий усердно наставлял их, учил молитве и воздержанию, помогал бороться с греховными помыслами и искушениями. Подвижники все вместе молились в своей уединённой церквушке, выращивали на расчищенном от деревьев небольшом огороде скромные овощи. Единодушие и братская любовь царили между собравшимися во славу Божию пустынниками. Все безусловно почитали и слушались Сергия, сам же он не считал себя начальником над братиями. В новосозданной обители не было настоятеля. Не было и священника. Чтобы совершить Божественную Литургию, иерея приглашали из ближайшего селения, прочие же службы – утреню, полунощницу, часы – иноки вычитывали сами.

     Так жили преподобный Сергий и его верные ученики целых двенадцать лет. Смиренный основатель обители дни и ночи пребывал в трудах, работая на братию «как купленный раб». Сергий сам носил воду, рубил дрова, пёк хлеб, всеми силами старался облегчить для монахов тяготы пустынной жизни. Он никому не приказывал, не ставил себя выше кого бы то ни было – и отшельники, видя такое смирение глубоко почитаемого ими святого учителя, сами старались смиряться перед ним и друг перед другом. Но  не бывает монастыря без игумена, да и священник был необходим новосозданной обители – нелегко было инокам обходиться без частой исповеди и Божественной Литургии. И ученики стали просить преподобного Сергия принять священный сан и стать их игуменом.  Смиренный монах искренне считал себя недостойным великой благодати священства, не хотел он и начальствовать над братиями. Поэтому Сергий долго отказывался и предлагал сделать настоятелем кого-нибудь другого.

-        Нет, отче. – Отвечали ему братия – Ты основал эту обитель, ты построил храм. Мы пришли сюда, привлечённые твоей добродетельной жизнью, чтобы спасаться под твоим руководством. Не лишай же нас этого! Если ты откажешься стать нашим духовным отцом – мы будем вынуждены покинуть монастырь и погибнем в миру, а ты дашь ответ Богу за наши души!

     Наконец преподобный был вынужден подчиниться воле Божией       и принять игуменство, как новое послушание. Но и став настоятелем, он не изменил своей подвижнической жизни: смиренно трудился наравне с простыми монахами (и даже гораздо больше их), носил бедную одежду. Одно из главных правил монашеской жизни – нестяжание, и преподобный Сергий никогда не заботился о том, что он будет есть, не делал для себя никаких запасов. Благочестивый игумен не благословлял и своим ученикам ходить в мир, чтобы просить милостыню на монастырь.

В обители часто не хватало самого необходимого, и иноки иногда по несколько дней оставались без пищи, уповая на милость Божию. Однажды весной монастырь долго не посещал никто из мирян. Огородные овощи, собранные прошлой осенью, давно закончились, сухой хлеб – главная пища аскетов-пустынножителей – подходил к концу даже у самых запасливых из монахов. Нестяжательный игумен уже три дня не вкушал никакой пищи. На четвёртые сутки, потуже затянув пояс, он взял в руки топор и пошёл к одному из своих учеников – монаху Даниилу. Смиренно постучался в дверь, произнёс, согласно обычаю: «Молитвами святых отец наших, Господи, Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас!». – «Аминь» – прозвучал ответ из кельи, и Даниил открыл дверь.

-        Старче – кротко обратился к монаху игумен – Я слышал, что ты хочешь пристроить сени к своей келье?

-        Да… - В недоумении ответил инок.

-        Позволь сделать это мне, чтобы руки мои не оставались без дела. – Попросил настоятель монастыря – Я умею работать не хуже любого плотника.

-        Так ты, пожалуй, дорого запросишь за работу… - Проговорил инок.

-        Вовсе нет! – успокоил его преподобный Сергий – Мне что-то захотелось поесть гнилого хлеба.  Дай мне его, сколько не жалко, а большего я с тебя не потребую.

Даниил зашёл в келью и вернулся с решетом, наполненным покрытыми зелёной плесенью кусками.

-        Вот, если хочешь, возьми всё это – протянул он хлеб подвижнику – а большего не взыщи.

-        Хорошо. – Сказал трудолюбивый игумен. – Этого с избытком хватит для меня. Только я не беру платы прежде работы. Прибереги хлеб до вечера.

С раннего утра до заката смиренный настоятель пилил, рубил, строил и к вечеру новые сени красовались у кельи монаха Даниила. Когда солнце уже садилось за верхушки деревьев, преподобный взял плату за свой труд, истово помолился, и, наконец, подкрепил свои силы гнилым хлебом с колодезной водой. Удивлялись братия, видя терпение своего духовного отца, который не хотел даже такую дурную пищу получить без труда, соблюдая заповедь: «Кто не хочет работать – пусть и не ест».

Но не всем по силам было такое воздержание. Прошло ещё несколько дней, и ни у одного из монахов не оставалось даже хлебной крошки, чтобы утолить голод.

-        Отче – приступили некоторые из иноков к преподобному Сергию  - Мы умираем с голоду, потому что ты не позволяешь нам ходить в мир за милостыней. Мы больше не можем терпеть! Если всё останется по-прежнему, мы подождём ещё один день и уйдём отсюда.

-        Потерпите ещё немного ради Христа – обратился к ученикам святой – Ведь мы пришли сюда для того, чтобы потрудиться ради спасения своих душ! Трудно терпеть – но великая награда ждёт нас в Царствии Небесном! Господь попускает нам это искушение, чтобы испытать нашу веру. Если выдержим – получим большую духовную пользу. А вслед за искушением будет и утешение – я верю, что Бог пошлёт нам всё необходимое.

Преподобный ещё не успел закончить своей речи, когда к нему вдруг подбежал монастырский привратник.

-        Отче! – радостно воскликнул он  - Привезли много хлебов, рыбы и прочих припасов! Благослови принять.

-        Отвори им, пусть войдут. – Спокойно ответил игумен. – Пойдёмте в храм, возблагодарим милосердие Божие, не оставляющее нас, немощных.

Иноки послушно отправились в церковь. Преподобный Сергий отслужил благодарственный молебен, и только после этого благословил братию садиться за столы. Хлеб оказался мягким и тёплым, словно его только что вынули из печи, а на вкус – таким сладким и ароматным, какого никогда не выпекала человеческая рука.

-        А где же наши благодетели? – Спросил преподобный у своих учеников – Я же говорил, чтобы их пригласили к столу.

-        Мы звали их за трапезу, отче – ответили монахи – но они сказали, что спешат и не могут остаться у нас. Мы также спрашивали, кто прислал нам пищу, и пришельцы ответили, что они посланы издалека одним очень богатым человеком.

-        Но как же могут присланные издалека хлебы быть такими тёплыми! – Вырвалось у кого-то.

-        Сам Господь послал нам это утешение – с верой проговорил игумен – чтобы мы впредь никогда не сомневались в том, что Он не оставит нас.

С тех пор братия Сергиевой обители больше не сомневались в Божьем попечении о них и не роптали, когда у них чего-то недоставало. А милость Божья по молитвам святого игумена не оставляла новоустроенного монастыря. Так, около обители не было ни реки, ни родника - монахам приходилось носить воду издалека. Преподобный взял с собой одного из старейших иноков и пошёл с ним в заросший лесом овраг, находившийся близ обители. Здесь он преклонил колена, помолился – и из земли забил источник чистой целебной воды. И в наши дни существует этот святой родник; благочестивые люди приходят к нему, молятся, купаются и пьют освящённую молитвами преподобного Сергия воду,  получают через это благодать Божию.

          Много дивных чудес сотворил преподобный Сергий. Однажды зимой, в сильный мороз, в дверь кельи подвижника постучался пришелец – крестьянин одной из близлежащих деревень. Он держал на руках закутанного в овчинный тулуп маленького мальчика.

-        Батюшка! – упал крестьянин к ногам монаха – Исцели сына моего, он тяжело болен!

-        Кто я такой, чтобы даровать исцеление… - Стал смиренно отказываться преподобный.

-        Нет, отче, я верю в тебя! – Простодушно воскликнул пришедший.

-        Надо верить в Бога, на Него уповать, а не на грешного человека – строго ответил святой – Впрочем, я помолюсь о твоём сыне.

Пока он говорил, ребёнок вдруг судорожно забился на руках родителя, захрипел и испустил дух.

-        Горе мне, горе! – Заплакал в отчаянии отец – Лучше бы мой сынок умер дома, в тёплой постели! С какой верой пришёл я к тебе, старец, и вера моя посрамлена…

Крестьянин оставил холодеющее тело ребёнка в келье подвижника, а сам, понурившись, пошёл искать гроб для любимого дитяти. Оставшись один, преподобный Сергий опустился на колени рядом с мёртвым малышом и стал молиться. «Господи! – Говорил он – Тебе всё возможно! Не допусти, чтобы вера этого человека была посрамлена, ведь, уповая на милость твою, пришёл он в святую обитель!» Святой игумен ещё не успел подняться с колен, а дитя вдруг зашевелилось, личико его порозовело, глазки широко раскрылись… Когда крестьянин, неся гроб, подошёл к келье преподобного, на пороге его встретил здоровый и радостный сынок.

-        Батюшка! – Повалился мужик к ногам Сергия – Ты воскресил моё чадо! Прости меня, что я укорял тебя!

-        Ты обманываешься и сам не знаешь, за что благодаришь. – Попытался скрыть чудо смиренный инок. – Твой сын вовсе и не умирал. Пока ты нёс его в обитель, он изнемог от стужи и потерял сознание, а теперь отогрелся и пришёл в себя.

-        Нет, отче. – Убеждённо отвечал крестьянин – Я не вчера появился на свет, сумею отличить мёртвого от живого. Ты помолился, и мой умерший малыш ожил.

-        Думай что хочешь. – Не стал спорить преподобный. – Но не смей никому говорить о том, что сегодня произошло. Иначе твой сын действительно умрёт.

-        Хорошо, батюшка, как скажешь! – согласился крестьянин и, взяв здорового ребёнка, радостный отправился в свою деревню.

Много и других чудес совершил преподобный Сергий: исцелял больных, изгонял бесов из одержимых. Чудеса праведников совершаются живущей в них благодатью Божьей. А самое большое чудо – это та святость, то смирение, которое привлекает Дух Божий на душу подвижника. Добродетели святых: кротость, смирение, вера, любовь – бывают ярче всего видны в тяжёлые дни искушений. Именно поэтому Господь попускает скорби и избранным угодникам своим, уже очистившимся от греховных страстей.

 Разрасталась обитель преподобного Сергия. Всё новые иноки поселялись в ней. Уже не было прежнего единодушия и смиренной любви среди братии. Нашлись и такие, которые были недовольны тем, как управляет монастырём преподобный Сергий. Они роптали на святого игумена, разрушая этим самое главное в обители – общую братскую любовь и стремление угождать Богу, а не себе самим. Горестно было преподобному Сергию видеть, как его духовные чада позволяют страстям непослушания и гордости губить свои души.  И вот, однажды вечером, подвижник помолился и, никому ничего не сказав, ушёл из им же основанной обители. Долго шёл преподобный через дремучие леса, и наконец добрался до реки Киржач, где поселился в безмолвии и одиночестве. Святой Сергий снова собственноручно построил себе деревянную келью в глухом лесу и стал смиренно подвизаться, вверив оставленных учеников милости Божьей. Конечно, преподобный покинул свою обитель не по чувству обиды, не потому, что желал уклониться от тягостного для него игуменского креста. Он бы мог наказать непокорных, законной настоятельской властью восстановить мир в монастыре, но кроткий инок, как всегда, действовал своим смирением и любовью – безотказным оружием святых Божиих. Безусловно, оставив своих учеников телом, преподобный Сергий не покинул их духом и не переставал молиться за них. А те, заметив исчезновение своего наставника, пришли в ужас и бросились на поиски. Можно представить себе, какая скорбь, какое раскаяние и вместе с тем – благоговейное изумление при виде смирения духовного отца охватили монахов. Долго разыскивали они преподобного, и, наконец, с большим трудом нашли его. Многие из братии, один за другим, стали переселяться на Киржач. Другие терпеливо ожидали, когда преподобный возвратится в родную Троицкую обитель. Не раз умоляли они своего духовного отца вернуться на место первоначальных подвигов, но тот чувствовал, что для этого ещё не пришло время, и отклонял их просьбы. Тогда иноки отправились в Москву, к самому митрополиту – святителю Алексию – и стали просить его, чтобы он своей властью вернул им любимого настоятеля. Святитель послал к преподобному послание и смиренный игумен, видя в повелении церковной власти волю Божию, послушно возвратился в свой монастырь. Какая радость охватила иноков Троицкой обители, когда они вновь увидели своего святого наставника! Они бросались к ногам преподобного Сергия, целовали его руки и одежды, смеялись и плакали, как малые дети. А святой старец тихо улыбался своей кроткой улыбкой и духовно радовался, видя любовь и послушание своих чад.

Святитель Московский Алексий, вернувший святого игумена в его обитель, хорошо знал, любил и уважал преподобного. Он даже хотел, чтобы Сергий стал епископом и сделался его преемником – митрополитом Московским и Всея Руси. Для этого он призвал смиренного пустынника к себе, в стольный град. Преподобный помолился и пешим отправился в неблизкий путь. Святой Сергий никогда не ездил ни в санях, ни в телеге, ни, тем более, в богатой повозке – он всегда ходил пешком. Вот и теперь, миновав лесные чащобы и скромные деревеньки, пройдя по улицам Москвы, пожилой монах в запылённой сермяжной рясе предстал перед митрополитом. С любовью и радостью встретил святитель дорогого гостя, завёл с ним духовную беседу о спасении, о Троицком монастыре и о судьбе родного Отечества… Затем вдруг достал из резной шкатулки сияющий драгоценными камнями золотой крест, протянул его пустыннику:

-        Прими этот дар, честный отче.

-        Прости меня, грешного, владыко святый – с глубоким поклоном ответил митрополиту преподобный Сергий – Я с юных лет не носил золота, а в старости и тем паче желаю пребывать в нищете.

-        Знаю. – Спокойно, но настойчиво ответил ему святитель Алексий – Знаю, что такова была всегда жизнь твоя. Но теперь окажи послушание – прими от меня этот дар, как благословение. – С этими словами он надел крест на шею игумена и продолжил – Святый отче, ты, наверное, знаешь, для чего я вызвал тебя сюда?

-        Откуда мне знать это, владыко? – смиренно вопросил Сергий.

-        Я стар, дни мои подходят к концу. – Неторопливо проговорил святитель. – Ты знаешь, что сейчас нелёгкие времена для нашей родной Руси, и на престоле митрополичьем должен быть человек, водимый в своих действиях Самим Богом. Я хотел бы назначить себе преемника, пока я ещё жив. И преемником этим будешь ты, отче. Ты достоин этого сана; весь народ, от Великого князя до простого крестьянина знает и любит тебя. Сейчас, заблаговременно, ты будешь посвящён во епископа, а когда я отойду в мир иной – примешь сан митрополита.

-        Прости меня, владыко святый! – Со скорбью и даже со страхом возразил святителю преподобный. – Ты ошибаешься, обманываешься относительно меня. Я – худший из всех людей, я не достоин и не способен быть митрополитом Всея Руси. Ты хочешь возложить на меня бремя, которого мне не понести.

Напрасно митрополит уговаривал смиренного игумена, пытался убедить его принять святительский сан. Преподобный Сергий оставался непреклонным. Наконец, он твёрдо произнёс:

-        Владыко честный! Если ты не хочешь отгонять меня, окаянного, от твоей святыни, не говори больше о том, чтобы мне сделаться епископом. Поверь – это невозможно.

И митрополит Алексий понял, что ему не удастся принудить пустынника принять высокий сан, что Сергий скорее уйдёт в глухие леса, где никто не сможет его найти, чем согласится занять митрополичий престол. Опасаясь, что великий духовный светильник скроется от людей, святитель со скорбью отказался от своего намерения. Он отечески благословил преподобного и отпустил его с миром в родную обитель. 

          Но, и отказавшись стать Российским Первосвятителем, преподобный Сергий служил своей Родине. Он не переставал молиться за Русскую землю, а своим нравственным примером благотворно действовал на множество людей – от князей и бояр до последних бедняков. Кроме того, святой игумен воспитал  много благоговейных иноков, некоторые из которых заняли епископские престолы, а другие основали обители в разных краях нашей земли. Молитвенный подвиг преподобного Сергия стал началом духовного возрождения и расцвета Святой Руси.

А времена были суровые. Вот уже третье столетие стонала Русская земля под гнётом татаро-монгольского ига. Казалось, что конца не будет власти жестоких завоевателей. Давно уже сложили буйные головы отважные русские князья, решавшиеся восставать против захватчиков. Начал было унывать русский народ. А потом, видя святую жизнь преподобного Сергия, стал, забывая о земных скорбях, стремиться к Богу, на Него Одного уповать, как на своего Избавителя. А когда люди, почувствовав своё бессилие, перестают надеяться на себя и обращаются к Богу – Господь являет Своё всемогущество и делает возможным то, о чём вчера ещё было страшно помыслить. Горячо молился за родную землю преподобный Сергий, не ослабевали в молении за Русь его многочисленные ученики, возвращались к вере и надежде русские люди, вдохновлённые святостью преподобного… И Бог дал русским силу одолеть супостатов.

Гордый татарский хан Мамай захотел разорить Русскую землю, разрушить православные храмы, стереть с лица земли сёла и города. Напрасно благоверный князь Димитрий пытался умилостивить грозного завоевателя богатыми дарами, отклонить от Руси страшный удар. Жестокий кочевник мечтал о славе великого воителя и жаждал человеческой крови. Не много сил было у Святой Руси, но, как сказал святой предок князя Димитрия, благоверный Александр Невский, «не в силе Бог, а в правде». Готовясь к жестокой битве за родную землю, благоверный князь Димитрий Донской всё своё упование возложил на помощь Божию. Страшные полчища ордынцев уже подходили к пределам Руси, а благочестивый князь вместе с боярами и воинами отправился в Троицкую обитель, к её святому настоятелю, к игумену всей Земли Русской – преподобному Сергию. Первые золотые листья осени, кружась, тихо опадали с деревьев, когда благоверный князь и его храбрые воины предстали пред лицом святого пустынника.

- Отче, ты уже знаешь, какая страшная беда идёт на Русь, – низко поклонившись подвижнику, произнёс князь Димитрий – помолись же, чтобы Господь избавил нас от напасти и дал нам силы одолеть супостатов!  

-        Бог да помилует землю Русскую – ответил старец – Ты же, княже, положись на милость его. А сегодня останься на Божественную службу в святой обители, и затем раздели с нами скромную трапезу.

-        Отче! – Возразил Димитрий – Я рад побыть в обители, но гонцы доносят, что враг уже совсем близко! На Литургию мы, конечно, останемся, но трапезничать уже нет времени.

-        Нет, княже – с твёрдой верой ответил игумен – прошу тебя, послушайся меня, грешного. Обед сей будет тебе на пользу.

-        Хорошо, отче святый, как благословишь. – Склонил чело князь.

Великое моление совершалось ранним августовским утром в затерянной в Радонежских лесах деревянной церквушке. Предстоя Престолу Божию, дерзновенно просил за родную Русь великий святой и с молитвой его сливались мольбы благоверного князя Димитрия, мольбы воинов, готовых положить жизни за милую отчизну, стоны измученного тяжким игом народа. За трапезой игумен Земли Русской беседовал с Великим князем.

-        Княже – говорил он – тебе следует, не щадя живота своего, защищать Русь. Но прежде, чем выходить на бой с Мамаем – постарайся примириться с ним. Священное Писание учит нас, что, если враги требуют от нас чести, или золота – надо уступить им это. Но если они хотят отнять у нас веру во Христа – мы должны насмерть стоять против них. Поэтому отдай татарам и честь, и злато – и Бог Сам низложит их под ноги твои, видя, что не ради земных благ ты идёшь на бой, но за веру православную полагаешь душу твою.

-        Я уже сделал то, о чём ты говоришь, отче – ответствовал благоверный Димитрий – не раз посылал Мамаю дары и уверения в покорности. Но он лишь ещё более ярится и грозит стереть Русь с лица земли.

-        Если так – с крепким упованием произнёс святой – Мамая ждёт гибель, а тебя, Великий княже – помощь, милость и слава от Господа. Будем уповать, что Бог и Его Пречистая Матерь не оставят тебя и землю Русскую.

После трапезы преподобный Сергий окропил князя и всех его воинов святой водой, осенил их крестом и произнёс, обращаясь к Димитрию:

-        Иди, княже, не боясь ничего! Бог поможет тебе! – И, склонившись к самому его уху, едва слышно добавил – Ты победишь.

-        Отче! – Со слезами умиления проговорил князь – В знак милости Божией, позволь попросить у тебя великий дар.  Я знаю, что в твоём монастыре спасаются два известных прежде ратника – Александр Пересвет и Андрей Ослябя. Пошли их с войском моим, а сам не переставай молиться о победе над погаными.

-        Будь по твоему, княже. – Согласился преподобный и велел Пересвету и Ослябе готовиться в путь. Вместо кольчуг и шлемов он велел монахам возложить на себя украшенные крестами схимы.

-        Вот вам оружие нетленное – напутствовал он их – мужайтесь, ибо пришло время вашего спасения!

Так, провожаемые благословением великого старца, уповая на милость Божию, русские воины отправились на битву с лютым врагом.

Пока шла грозная Куликовская битва, преподобный Сергий со всеми иноками Троицкой обители стоял на молитве в храме. Святой игумен горячо молился Господу о победе над супостатами и духом прозревал всё, происходившее на поле брани. Он видел, как падали сражённые вражьими копьями русские воины, молился за убиенных, говорил братиям о том, как идут в наступление православные, как постепенно сдают позиции нечестивые татары. Наконец игумен осенил себя крестным знамением и громогласно произнёс:

-        Слава Тебе, Всесильный Боже! Мы победили!

Радостью и ликованием исполнились при этих словах преподобного сердца иноков. Радовалась и ликовала Русская Земля, узнавая об исходе великого сражения. Татаро-монгольское иго не пало окончательно сразу после Куликовской битвы, но первый отбитый русскими крупный татарский поход стал началом освобождения от захватчиков, дал православным веру в то, что не вечно будет длиться жестокая напасть. А воины-схимники Александр Пересвет и Андрей Ослябя получили нетленные мученические венцы, положив жизни за родную землю. Их святые тела были погребены в Москве, в основанном племянником преподобного Сергия Симоновом монастыре.     

Вернувшись с войны, благоверный князь Димитрий снова посетил обитель преподобного Сергия, чтобы принести благодарность Милостивому Господу и Его верному служителю. После этого Великий князь не раз обращался к преподобному с просьбой о молитвенной помощи, о духовном совете. Святой игумен Сергий стал крёстным отцом двоих из сыновей Димитрия Донского: Юрия и Петра. И другие русские князья относились к старцу-пустыннику с великим благоговением. Так Бог ещё при жизни прославлял Своего смиренного угодника, всегда стремившегося избежать человеческой славы. Но насколько небо выше земли – настолько Божественная благодать выше людской чести. И лучи Света Небесного сияли на святом игумене ещё в дни его земного бытия. Один раз благоговейнейшие из иноков Троицкой обители видели Ангела Божия, служившего в храме вместе с их святым игуменом.

-        Отче, скажи нам, – стали просить они преподобного, – что за дивный муж с сияющим ярче солнца ликом сослужил тебе? Это был святой Ангел?

Преподобный Сергий понял, что ему не удастся скрыть бывшего с ним чуда, и смиренно ответил вопрошавшим:

-        Дети мои любезные! Если уж Сам Господь открыл вам эту тайну – могу ли я скрыть её от вас?.. Тот, кого вы видели – действительно, Ангел Божий. Он посещает меня всегда, когда я, недостойный, совершаю Божественную Литургию. Но, прошу вас, не говорите об этом никому, пока я жив.

Однажды, поздней зимней ночью, преподобный Сергий читал в своей келии акафист Пресвятой Богородице. Каждую ночь он взывал к Пречистой этими священными словами: «Радуйся, Невесто Неневестная…» Закончив пение, святой игумен стал со слезами молиться о своей обители: «О, Пречистая Матерь Христа Моего! Всегда моли Сына Твоего за святое место сие…» Наконец старец поднялся с колен и тихо произнёс, обращаясь к своему келейнику и ученику Михею:

-        Бодрствуй, чадо! В этот час мы будем иметь чудесное посещение!

В тот же момент с небес послышался дивный голос:

-        Се, Пречистая грядет!

Преподобный поспешно вышел в сени, чтобы благоговейно встретить Небесную Гостью. Яркий свет, такой, какого не бывает и в летний полдень, озарил келью и пустынник узрел Пресвятую Деву, сопровождаемую святыми апостолами Петром и Иоанном. Охваченный трепетом, Сергий пал ниц, но Матерь Божия прикоснулась к нему Своей Пречистой рукой и кротко произнесла:

-        Не бойся, избранниче Мой. Я пришла посетить тебя. Услышана молитва твоя об учениках твоих и об обители. Отныне место сие будет иметь изобилие во всём и я не отступлю от него, всегда буду покрывать его Моим покровом.

Сказала так – и стала невидима.

Ученик старца, Михей, не мог видеть Пресвятой Девы. Он узрел лишь дивный свет и, поражённый благоговейным ужасом, упал ниц, как мёртвый.

-        Встань, чадо моё – обратился к нему святой наставник.

-        Отче, Господа ради, скажи мне, что это было за чудное явление? Душа моя едва не покинула тело… - обратился к игумену Михей, едва обретя способность говорить.

-        Подожди, чадо. – Тихо ответил ему святой – И моя душа трепещет от этого видения.

Несколько успокоившись, преподобный пригласил к себе благоговейнейших из братии и поведал им о чуде. Вместе они возблагодарили Господа и Его Пречистую Матерь и всю ночь провели в молитве.

Явление пресвятой Богородицы стало как бы венцом жизни преподобного Сергия, величайшей возможной на земле наградой за святую жизнь. Пустынник был уже глубоким старцем, дни его земного жития подходили к концу. За полгода до отшествия в иной мир Господь открыл Своему угоднику о времени его кончины. Святой игумен созвал к себе всех иноков своей обители и в их присутствии передал настоятельскую власть своему ученику Никону, а сам стал безмолвствовать, в молчании готовясь к переходу в иной мир. Вскоре он тяжело заболел. И вот настал сентябрь 1391 года от Рождества Христова. Благодатный старец лежал на своём смиренном ложе, окружённый плачущими учениками, и тихим, слабым уже голосом утешал их:

Перед самой кончиной святой пустынник пожелал в последний раз причаститься Пречистого Тела и Крови Христовых. С помощью учеников он приподнялся на постели, встречая грядущего в Святых Тайнах Господа и с глубоким благоговением принял Святыню. Весь исполненный благодатного утешения, старец возвёл очи к небу и тихо произнёс: «Господи! В руки Твои предаю дух свой!» С этой молитвой чистая душа преподобного радостно полетела к Небесному Отцу. Лишь только святой Сергий испустил последний вздох, несказанное благоухание разлилось по его келье. Лицо усопшего праведника сияло небесным блаженством. Тихая благодатная радость разливалась в душах у видевших его дивный лик, утешая скорбящих учеников.

…Сердце православной Руси – Троице Сергиева Лавра. Сияют золотыми звёздами на небесно-голубом фоне купола Успенского собора, но главная святыня обители хранится в древнем Троицком храме. Здесь, под сенью украшенных фресками сводов, почивают святые мощи Игумена Земли Русской – преподобного Сергия Радонежского. Стар и млад спешат склониться перед ним в земном поклоне, прося о помощи и просто выражая любовь и благоговение. Преподобне отче Сергие, моли Бога о нас!