Мои новые стихи

Крещенское утро

 

Шел крупный снег. Метель в проулках пела.

По предрассветной каменной Москве,

По улицам из соли и из мела,

Где каждый, средь людей, один в себе,

Спешила я, как все, к заветной цели:

Заполучить свое (пока не съели).

А над столицей, смогом, проводами,

Немного выше шапок облаков,

Шло построенье. Ровными рядами

Вооруженных ангельских полков

Командовал архангел златокрылый;

Звучал неизреченный трубный глас,

Невидимый рассвет вставал над миром:

То приближался Литургии час.

И ангелы-хранители светлели,

И, научая думам неземным,

Своим беспечным чадам тихо пели,

А может быть – кричали и – скорбели,

Что большинство останется глухим.

И ангел мой хранитель кротко верил,

Что я услышу – ведь иду же в храм –

Как с жалостью, любовью и доверьем

Небесное заглядывает к нам...

И в шапках, капюшонах, шубах, лицах –

В многоголовой гидре суеты –

Я различу прошенье: помолиться,

Чтоб, Господи, нас всех услышал Ты.

 

Лествица

 

Пройти по огненным ступеням,
Не опалив свои стопы,
Не сможет ни герой, ни гений...
Нет каменистее тропы,
Ведущей ввысь меж скал Синая.
Подобьем восхожденья к раю
Сей путь для поколений стал...
Кто не устал?.. Кто не упал?..
На этих огненных ступенях
Смирится и герой, и гений.

 

 

Утро

 

Светало, светлело, сияло 
Рассветно-июльское солнце,
Откинув с земли покрывало 
Туманной дремоты. Оконце 
Озерной воды заблестело, 
Сверкая, искрясь и играя…
В березках пичуга запела.
То было преддверие рая.

 

 

Фонтаны в мегаполисе

 

Зной восходил в зенит. 
Жара топила стены.
Как черный воск, асфальт
Московский пламенел.
Фонтаны, как могли,
Работали в две смены.
Их механизм устал,
И бормотал себе:
«Бурли, играй вода,
Но оставайся чистой;
Прохладой радуй всех,
Но не давай испить;
Журчи, звени и пой
Восторженно-речисто,
Но не позволь себе
Из чаши уходить…
И так, трудясь без сна,
Безвестно испаряясь,
Усталых горожан
Спасай и утешай.
Быть может, в облака
Тихонько собираясь,
Отсюда улетишь 
В озерный райский край.

 

 

Воробей

 

Блажен, кто возлетел к надмирным небесам...
А я - как воробей на ниточке суровой...
Рванется в небо - кажется, он сам
Летать умеет... Взмах, второй... ШелкОвый
Натянется жестокий шнур - и вот
Летун стремглав, покинув небосвод,
На землю катится, свои теряя перья...
Не много повода, поверьте, для веселья
В такой судьбе... А виноват он сам -
То ль что лететь стремился к небесам,
То ль - что попал на нить жестокого мальчишки...
Простите за экспромт... Быть может, это слишком,
Но образ, взятый у святых отцов,
Прекрасно описал природу тех оков,
В которых держит мир жестокий наши души...
Казалось мне, что данность я нарушу -
Так в юности мечталось - и взлечу...
Но чуть отнимет жизнь уверенность -
Хочу, увы, уже не Неба, а земного:
Чтоб в тело не врезались мне оковы
Нужды, забот, обыденных тревог...
Ну а полет в молитве?.. Бог? - Что Бог? - 
Он ждет от нас терпения, смиренья - 
Мы не готовы к чистому горенью...

 

 

Весенний снег

 

Нежеланный никому весенний снег
Над ночной Москвой кружился в белом танце,
Знал, что будет невеселым краткий век,
Но судьбе, конечно, не хотел сдаваться...

 

И не спрашивал, зачем и почему
Он пришел на землю в солнечном апреле,
И летели хлопья сквозь парнУю мглу,
Вспоминая новогодние метели...

 

Мечтательное

 

Очарованной странницей в звездной пыли

Мне дойти бы до Неба от грешной земли,

Позади оставляя сплетенья комет

И слагая на сердце серебряный свет...

 

Но томится тоскою мой ум-пилигрим,

На душе слой за слоем нечувствия грим,

И мятется в холодных оковах душа,

О святом воздыхая и грешным дыша...

 

Ироничное

 

А может, все наоборот и мытарь – впереди,

А фарисей – там, у ворот, ярится: «Погоди!

Я научу тебя, наглец,

Как лезть вперед других овец!»

 

 

Элегия

 

Господи, я знаю, что Ты прав…

Но как можно оправдать страданье?

Как себя доверить испытаньям,

Не держась своих «законных прав»?

 

Жизнь бежит утоптанной стезей,

Словно диск заезженной пластинки,

Крутятся года. Дожди и льдинки,

Листья, капли, деньги и снежинки –

Все клубится пыльною стеной.

 

Отлетают в прошлое деньки…

Молодости поздней увяданье…

Господи! И я – Твое созданье!

Из трясины душу извлеки!

 

 

Раздумное

 

Как же трудно не судить осуждающих –

Даже Богу, ну а людям – тем более…

Я всегда хожу в числе согрешающих,

Даже если проявлю сердоболие…

 

Я всегда на все особого мнения,

Хоть стремлюсь к Тебе, Христе, почти с детства я…

Может просто не хватает терпения,

Ну а может – голова слишком дерзкая.

 

Улетела бы к Тебе легкой тучкою,

Да тревогой зацепилась за тленное,

И опутана кручиною жгучею,

И замучена душа моя пленная.

 

Мы с Тобою никогда не расстанемся,

Потому что, адским мукам повинная,

В суете своей я все-таки каюся,

И меня Ты Своей ласкою милуешь.

 

 

Шемизетка (уютное стихотворение)

 

Тетя Лена чинит шемизетку. 
С бальным платьем – будет самый раз.
Шемизет… - она почти горжетка – 
Из кружав: надев ее, кокетка 
Едет в зал, где будет падеграс.

Дядя Игорь тонким опаяндо 
На гитаре услаждает слух.
Опаяндо, септ-аккорд, тирандо…
Вот такой у нас на даче дух!

Тетя Ира делает цветочки.
Фоамиран – как шелк в ее руке:
Божия коровка в черных точках
На зелёном с жилками листке…

Тёти Ирин муж - брутальный мачо, 
 Ходит по двору с бензопилой. 
Он все двери в доме окосячил;
Ничего при том не "накосячил";
Строит кабинет - уже второй.

За окном – то снег, то ураганы;
Угрожает саду ветер-шквал…
А у нас здесь – кавалеры, дамы, 
Ленты, банты, кружева и гаммы,
Снова сборы – скоро будет бал!

 

 

Контрабас

 

Звучали скрипки и валторны
И только контрабас молчал,
Концерта замыслу покорный.
Как волны бьются о причал,
Лились, кипели и журчали 
Согласья музыкальных фраз…
Но лишь в конце – на радость зале –
Вступил в созвучье контрабас.
Бывает так и в нашей жизни:
До времени – не твой черед.
Но не приемлет укоризны Судьба:
Она лишь часа ждет.
***
Хотелось бы ее проверить…
Но – не дано. Осталось верить.

 

 

Пьета

 

Мне душой не объять, 
Не понять до конца
Богородицын плач 
У святого лица…
И Сыновний Ответ
На Отцовский Закон…
Богородицын плач,
Материнский поклон…
Как, поднявшись на Крест,
Все покрыла Любовь:
Все безумье окрест -
Игры плоти и слов…
Как дорога ведет – 
До Горы и за край,
Сквозь прощенье и боль,
По Голгофе – и в рай…

 

 

Настроение

 

Вот так лето: душе не дышится,
Но стихи почему-то пишутся,
Вечерами как будто слышатся
Голоса, голоса, голоса…

И дорогой сухой и бренною
Я бреду, а хотелось тленное
Мне отвергнуть, душою пленною –
Разорвав хомут, - в небеса!

Но в словах твоих лишь обыденность,
А в мечтах моих, что невидимы,
Веса нет, потому что, видимо,
Не упала с Небес роса…

И не сходит благословение
На пропащее поколение,
Чтобы в сердце нести моление,
А на небе опять – гроза…

 

 

Россия

 

Что такое Россия? - 
Это водная гладь,
И над вечным покоем -
Как туман, благодать.

И идешь ты водами:
За Христом, со крестом.
Что же дальше - распятье? -
Ты узнаешь. Потом.

Было ль, не было ль счастье?
Золотые века? -
Было к Богу причастье, 
Купола в облаках...

Светлой Русью Святою
Ты осталась в веках.
Но не знала покоя.
И не знаешь пока.

И покоя не будет:
В этой жизни - борьба...
Пусть надеются люди,
Но терпенье - судьба.

Правой веры хожденье -
Со крестом, за Христом.
По кресте - воскресенье.
Это будет. Потом.

 

 

Фейсвзбучки
(По следам многолетних дискуссий и обсуждений)

 

Ты думаешь, что борешься со злом.
Мне видится, ты злобою пылаешь:
Надменно нечестивых обличая, 
Несешься, словно мамонт, напролом.
Но если к ближним ты идешь с добром,
То не топчи людей, как бурелом!

××××××××××××××××××××
Идя в атаку против силы зла,
Не будь похож на дикого козла!

×××××××××××××××××××××
В слащавом хоре искренних хвалений 
Перекричать других нам не дано.
Их слишком много. Говорят – одно.
Не лучше ль упраздниться и смиренно
Уйти, подобно сомику, на дно
И отдых дать предмету обсуждений?

×××××××××××××××××××××××××
Тщеславно демонстрируя смиренье, 
Мы громко славим Господа "за все".
Но что стоит за этим прославленьем?
На деле – что с терпеньем понесем?

×××××××××××××××××××××××××
Стрессоустойчивостью славясь, 
Ты восхваляешь позитив.
Но что с тобой, товарищ, станет,
Коль жизнь попрет насупротив? 
Не осуждай же невезучих:
Над каждым морем – свои тучи.

××××××××××××××××××××××××
СудЯ других, мы, вроде, рассуждаем. 
Но кто заденет нас – тот осудил.
И где-таки граница пролегает?
Кто правдолюб, кто – злобный крокодил?

××××××××××××××××××××××××
Друзья, простите ядовитый слог!
И я в себе ношу сих зол прилог! 
Не верите? Притворное смиренье? -
Всё в комментах явлю на обозренье!
А вы, меня почтенно осудив, 
В себе того ж приметьте рецидив.

 

 

Снова про деда Мазая

 

Жил был дедушка Мазай
На пригорке над лесами.
От воды зверье спасал -
Это слышали вы сами.

В половодье по лугам
На большой дощатой лодке
Плавал он. Известен был
Даже в дальнем околотке:

Все в тепле, а этот дед
Лопоухих, косоглазых 
Вызволяет много лет!
И была охота лазать?!

Переполнена лодья, 
Бортовой волной качает.
Зайцы мокрые дрожат
И, конечно, унывают:

"Ах, зачем так много нас
В это утлое суденце 
Понабилось в этот час?..
И когда проглянет солнце? "

Коршун над водой парит;
Смотрит злобно, не мигая
И Мазаю говорит 
(На обед свой намекая):

"Глупый, вредный старый дед!
Ты куда же тащишь зайцев?! 
На дворе твоем уже
Не пройти от постояльцев!

Выбирай на свой наряд
Тех, что гладки и здоровы! 
Ты же - в лодку всех подряд!
Знаю, хочешь сшить обновы

Из мохнатых серых шкур!
И на это не сгодятся:
Этот - тощ, а тот - понур;
У того - глаза слезятся.

У тебя в дому бедлам! 
Это срам на всю деревню:
Зайки, ежики - как хлам!
Ты устроишь эпидемью!"

Не ответил дед Мазай:
Как он мог покинуть зайцев?
Утеплил он свой сарай
Для пушистых постояльцев,

Им соломки постелил, 
Да принёс погрызть капусты.
Припечет, сойдет вода -
Он на волю их отпустит.

 

 

Басенка про злого скунса

 

На свете жил вонючий скунс. 
Он тосковал смертельно:
Зверье в лесу имело вкус
Держать его отдельно.

И в самом деле: ну кому
Дружок вонючий нужен?
Вдвоём со скукою своей 
И завтрак свой, и ужин

Он коротал... Но раз пришла 
Прекрасная идея:
Запачкать всех, премерзкий свой
Секрет кругом рассеяв.

Могучий лев, красотка-лань,
Изящная лисица -
Струею скунса провоняв,
Попробуйте отмыться!

Не разберет ни враг, ни друг, 
Что были вы чисты и вдруг 
Напал на вас проказник, 
Что свой справляет праздник,

Мешая с грязью всех в лесу.
Глаза слезятся и в носу
Щемит... Першит и в горле...
Тут, право, и не вспомнить,
Кто виноват в зловоньи...

Скорей, скорей! Бежать, бежать!
Нападки скунса переждать!
А тот уж ходит павой-
Так горд своей забавой:

Весь лес запачкал, запугал, 
Для всех вдруг грозным, важным стал!

Да вот беда: известно 
О скунсе повсеместно:
Где он - там вонь. Где нет его -
Там все чисты до одного.

 

 

Переходящим на личности

 

Вы скажете мне: соответствуй добру,
Коль ты за него постояла! 
Послушайте! Буду жива, иль умру,
А все-таки проку вам мало

Бороться со мной: ведь добро есть Христос.
Он праведен, свят бесконечно.
И я за Него. И причём здесь вопрос,
Возвышенна я иль беспечна?

Он малость мою искупил на Кресте,
А я - только малое чадо.
Познайте Его: здесь, и там, и везде...
В моих же ошибках не надо

Искать подтвержденья своих на Него
Безумных и злых обвинений.
Он - свят. Мы - слабы и грешны, но в Него
Мы верим, не зная сомнений.

 

 

К фейсбучно-богословским спорам

 

Вы говорите "Бог". А мы - "Господь".
И спорим, спорим, спорим бесконечно, 
Пытаясь волей волю побороть
Другого - или просто так, беспечно, 
Меча слова, играем ими в прятки,
Умам давая сложные загадки.

"Зачем Христу от нас то и другое?"
"Где правда, лесть и как познать добро,
Когда в моей грудине ретивОе
Со страстью, пылом ищет - не его?"

"И есть ли правда - или каждый встречный
Имеет право возвещать свое?" -
Безумно, бесконечно и беспечно 
В угаре споров фраз потоки льем.

Где Истина - известно лишь Тому,
Кто нам Собою Истину являет. 
И нам она доступна - потому,
Что Он Преданье Церкви оставляет.

В нем чередам святых открыто Слово,
В котором все - и это присно ново:
Как вечность, неподвластная старенью, 
Как святость Бога, чужая истленья.

Господь - живой. Он - Личность.
Потому - уж коли нам дано в Него поверить,
Не наше дело логикою мерять, 
Что чуждо, а что свойственно Ему.

 

 

Сентябрь 1917

 

Мы уходим в октябрь, как корабль в океан,
За кормой серой дымкой холодный туман,
Волны хлещут в борта, и пророчат беду
Чайки белые, дерзко крича на лету.

 

 

Деревня

 

Усталый день склоняется к закату

И отдает последнее тепло,

Забыто все, чем маялась когда-то,

А на сердце печально и светло.

 

Смиренно дремлют вековые избы

Под сенью молодых еще берез

И тонок аромат цветущей липы,

И на траве роса, как капли слез.

 

Вся в рытвинах убогая дорога,

Автомобиль по ней не прошуршит…

Как я хочу здесь вечно славить Бога,

Дождями душу омывать от лжи.

 

 

Колыбельная

 

День сереет, вечереет,

Холодает и темнеет,

Я твою качаю люльку, баюшки-баю,

Спи спокойно, мой сыночек,

Мой родимый голубочек,

Я немного пригорюнюсь и тебе спою:

Жизнь – нелегкая дорога,

Сердцем верь лишь только Богу,

Знай, печали и обиды встретишь на пути.

У людей – свои тропинки,

Каждый льет свою слезинку,

Дай Господь тебе достойно

Этот путь пройти…

 

 

Забытый рай

 

Здесь когда-то играли свадьбы

И кипела жизнь через край,

Украшались к балам усадьбы,

А теперь здесь забытый рай.

Тишиной заповедной этой

Мою душу он исцелит.

Но… Что будет грядущим летом? -

Мысль об этом в уме саднит…

Три козы у бабушки Оли,

Обнесенный жердями двор…

Крытый погреб, да чисто поле,

Темный лес – до небес шатер.

Старики доживают годы,

Молодежь в городах давно,

Заросло иван-чаем поле,

Не родит к сентябрю зерно…

Что здесь будет грядущим летом? –

Это ведает добрый Бог.

Здесь сегодня приют поэтам,

На столе – с молоком пирог.

 

 

Прощание с лесом

 

Лес, как заботливая бабушка, нам узелки в дорогу складывал:
"Черники не забудьте, детушки, а вот малина, и еще,
Хоть земляника уже кончилась: она в июне, а не в августе,
Для вас, мои вы долгожданные, там у куста припасено"...
И тихо-тихо пели сосенки, и в кружевах березок солнышко,
И вслед нам зорюшки брусничные горели ясно у тропы...
И сердце, что устало маяться, уже не думало-не плакало,
Хотя и знало, что окажется три дня спустя в тисках толпы...

 

 

Встреча с Россией (Исповедь горожанина)

 

Я не знал, что такое Россия,

Хоть и жил в ней от самых пелен…

В суете я расходовал силы,

Моя жизнь проносилась, как сон.

Лишь к земле прикоснувшись, очнулся

И почуял таинственный ток.

Встрепенулся мой дух, оглянулся

И… заплакал. Ах, если б я мог

Все оставив, бежать в эти дали

И забыть городские шумы,

Чтоб метели мой след заметали,

Как лиса заметает следы…

 

Я люблю это поле и реку,

И сходящий под вечер туман…

На земле можно стать человеком,

А быть может – и выстроить храм

В своем сердце, забыв о тревоге,

Затерявшись в путях без дорог…

 

Я сегодня увидел Россию

Оком сердца… И больше не смог

Жить, как прежде. Отныне надеждой

На свободу горит моя грудь.

Я нежданно увидел Россию…

И надеюсь, в нее я вернусь.

 

 

Накануне (памяти Новомучеников)

 

Мы с Тобой завтра встретимся.

Вот и все.

Вверх последняя лестница –

И в полет.

Больше разлуки, ужаса,

Боли – нет.

Что за оконцем, сумерки? –

Нет – рассвет.

Сколько ногами шаркали

По грязи…

Тяжек крест, не попятишься,

Все, неси.

Завтра дорога кончится.

Боже мой!

В этих последних сумерках

Будь со мной.

 

 

Крылья

 

Как жаль, что не умею я летать.

Ведь крылья есть – я чувствую их кожей,

Да вышло так, я с ангелом не схожа,

И не дается сердцу благодать.

 

Мне чуждо то, что радует земных,

Душа все по небесному томится,

Но не имеет сил в полет пуститься,

Придавлена ярмом страстей лихих.

 

Я не могу смиряться и прощать.

Любить – могу. Но пламенем не Божьим.

Да, Господи, я с ангелом не схожа.

Но для чего мне жить, коль не летать?

 

 

Постовое

 

Есть предпасхальность в постовой тиши

И есть предел пасхального веселья,

Когда душа не Бога, а похмелье

Лихих страстей найдет в своей глуши...

Хочу взлететь... И, кажется, лечу...

Но знаю, все окончится паденьем,

Ведь в сердце о себе лишь песнопенье,

Хоть от себя очиститься хочу,

Но не снести чистительных скорбей

От благотворно-пакостных людей...

 

Черта

 

А Ты знаешь, совсем не страшно,

Потому что иду к Тебе.

Это поле – оно как пашня,

Где зерно лежит в борозде.

 

А Ты знаешь, почти не больно.

Это только минуту – боль.

В этом залитом смертью поле

Потянуться к Тебе позволь.

(16.03.2019,

день прмц. Анны и Матроны Алексеевских)

 

Благовещение

 

Весь мир сейчас в Девических руках. 
Она взирает кротко, с изумленьем. 
Миг - и польется ангельское пенье
В воспрянувших надеждой небесах.

И будет Свет. Сойдёт на землю Бог.
История вдруг обратится в чудо.
А дальше - Крест. Разбойники. Иуда.
И Пасха - как Начало и Итог.

(08.04.2019)

 

 

Крестный путь

"Святый Боже,

Святый Крепкий,

Святый Бессмертный..."

 

За гробом шествуя Христа,

Хороним Бога, и уста

Привычно тянут "Святый Боже"...

 

Так понесут меня и вас,

И будет близким горек час –

У всех все схоже.

 

Границы неба и земли

Привычно стерты, но внемли:

Разверсто небо.

 

Мы "Святый Боже" возгласим -

А Он лежит наг, недвижИм,

Как будто не был

 

Он Чудотворцем и Врачом...

Тупым истерзан палачом,  

Распято тело...

 

Мы "Святый Крепкий" воспоем...

Вот хор прошествовал в проем,

На паперть вышли...

 

Он - "Святый Крепкий", но лежит

Оплеван, мучен и убит -

"Святый Бессмертный"!..

 

Он здесь, и смерть побеждена,

Ликует яркая весна -

Но сколько боли!

 

Воскреснет. "Радуйтесь!" - завет.

Но облегченья тягот нет

В земной юдоли! 

 

Круговорот времен и дней:

То пост, то Пасха, сколько в ней

Надежды вечной...

 

Но будни властной чередой

Ведут через печалей строй,

И нет беспечных. 

 

Бог вечно прав и вечно свят,

Но Он Господь нам, а не брат,

Отец Небесный...

 

Иная мера у Него,

И путь пасхальный оттого

Всё тот же – крестный...

(29.04.2019)

 

Шутливое

Клещи и помыслы – родня:

Они сожрать хотят меня.

И лезут, лезут, ближе к ночи

От них отбиться нету мочи.

Один, второй – да сколько ж их?

За раз поймала четверых.

Всё чисто. Можно отдохнуть?

Ах, нет! Вот два… Ещё чуть-чуть –

И присосётся ближе к сердцу.

Но я успела! Пять сентенций

В мозгу засели. Шесть клещей,

Хоть я в одежде до ушей,

На кожу лезут. Вот тревога!

Но коль тревога – мы до Бога.

И здесь всей маете итог:

Раз нас не съели – с нами Бог!

 

(07.05.2019)

 

Мц. Иулия Карфагенская

 

Меня все равно найдут,

Не скрыться за тканью,

И в странный путь поведут

Предутренней ранью,

И будет пылать рассвет

Над берегом мглистым,

И надо мне дать ответ:

Где море, где пристань?

И только один Христос

Мне в этом поможет,

И я… спокойно шепчу:

«Помилуй мя, Боже».

 

(Июль 2019)

 

Стихотворение о стихах

 

Стихи на заказ не пишутся. 
За деньги не продаются. 
Стихи благодатью дышутся, 
Стихами мечты живутся.

И если вдруг вспыхнет странное, 
Разящее сердце слово, 
Душа улыбнется: надо же!
Неужто к нему готова?..

(Июль 2019)

 

Читая жития

 

Никогда мне такою не стать,

Для чего же мне грезится это:

Благодать неземного рассвета,

И молитва, полету под стать,

И жестокой цены торжество,

И победы Креста вдохновенье,

И небесное ангелов пенье… -

Для чего? Для чего? Для чего?!.

Мне до первой ступени идти – 

Лет пятьсот, жизнь такой не бывает,

А душа все в мечты улетает.

Это, право, довольно смешно.

Но быть может, мне это дано,

Чтобы я на пути не дремала,

Чтоб, себя же стыдясь, хоть помалу

Я страстей выводила клеймо.

 

(Июль 2019)

 

Единорог

 

Держу удар, держу характер 
И жду, когда настанет срок,
Запечатлеется на карте
Крылатый зверь единорог, 
И вдруг купальней Вифездою
Вскипит житейская вода,
И Вифлеемскою звездою 
Бог поведет меня туда,
Где нет тревоги и печали,
Где воздух травами пьянит, 
Где каждый шаг, что был в начале, 
Христовой Кровию омыт.

 

(Август 2019)