Блики жизни

Русская Атлантида

 

Под толщей вод сокрылись города…

Век новый, обезумев от всесилья,

Векам былым замолкнуть навсегда

Раз повелел. Расправив гордо крылья

Стальных машин, вдруг человек поверил,

Что он премудрость бытия измерил.

 

И адова работа началась.

И рушились дома и колокольни.

Казалось, жизни нить оборвалась

(Машинам не понять, как сердцу больно).

 

Вот колокол, обрушив перекрытья,

Летит к земле… Все ниже… Стон умолк…

Быстрее развиваются событья:

Работников невольных целый полк

И день, и ночь – бурят, ломают, строят

Под бдительным прицелом Волгостроя.

 

Минуло лето, осень, вновь весна –

И хлынула плененная волна,

И изумленный грач, вернувшись с юга,

Уже родных краев не узнает,

На дереве затопленном с подругой

Своей, гнездо, природе верен, вьет.

А вербы ветви, словно руки, тянут,

Но из воды не выбраться им – вянут.

 

И колокольня из пучин встает –

Святой Руси затопленный оплот.

И говорят, ночами под водою

К беде иль к счастью – редкою порою –

Вновь колокол затопленный поет.

Набатом грозным он народ сзывает,

Но обыватель в страхе замирает:

От чуда доброй вести он не ждет.

 

Калязин

А в Калязине наличники с коронами...

Росным ладаном кадили пред иконами,

Да молилися Пречистой Богородице,

Как то издревле в стране родимой водится,

 

И святому преподобному Макарию

Возжигали свечи белы воску ярого.

Небо звездное над матушкою-Волгою,

Жизнь покойная, раздольная, да вольная.

 

Как же вышло, что ушла под воду Русь моя?

Колокольня посреди широких вод...

Катера снуют, где прежде монастырь стоял,

И безмолвствует в безверии народ.

 

Путь души

Любовь – это всегда Голгофа.

Нет воскресенья без креста.

Бежим скорбей, как катастрофы,

Но жизнь в обыденном – пуста…

И сердце мечется, как в клетке:

Дорога к Богу – тесный путь,

Питаться ж суетою мелкой

Не хочет дух. Ему уснуть

Быть может, было бы и проще –

Но он томится и болит…

И, возрастая, в ближней роще

Уж древо крестное стоит.

 

Поэзия

Стихотворение – как дар,

Как луч и – вот, немного боле, -

Стихотворенье – как удар,

Настигнувший по Вышней воле.

 

Словечко ведь – не воробей,

Коль вылетело – не вернется,

Как ворон, иль как соловей

Над головой повинной вьется…

 

Прп. Алексий, Человек Божий

Алексие, Человече Божий,

Как вела тебя твоя стезя,

Как твоя дорога нас тревожит –

Ни понять, ни отвергать нельзя,

 

Как, оставив юную невесту

И седых родителей своих,

Устремился ты к чужому месту,

Жизнь сплетая в покаянный стих...

 

Как затем, незнаемый, презренный

Бомжевал под кровом у родных,

Тайною молитвой озаренный,

Принимая брань от слуг твоих...

 

Скорбь тебе была как утешенье...

Видел плач родителей, жены

И, молясь о них в уединеньи,

Веровал: Христу обручены

 

Присные твои твоим решеньем –

Ты, оставив их, распял себя,

Действовал про Божьему веленью,

Огорчил их, всей душой любя.

 

Алексие, Человече Божий,

Путь твой непонятен и суров;

Мысль о нем печалит и тревожит,

Но он ввел тебя под Божий кров.

 

А теперь ведешь свою обитель

Тем же узким горестным путем,

Ты – небесный, уж блаженный житель

Путь пройдя, не каешься о нем...

 

И теперь – мечтать ли нам о мире,

Коль наш вождь – Небесный Алексей,

Предпочетший рубище – порфире

И скитанье – утешеньям всем...

 

Ответ

Младший брат на старшего восстал,
Опоен заморскою отравой:
Позабыл, что раньше было славой,
Кандалы ж – свободою назвал.

Можешь ты не признавать родства
(Кстати, это просто возрастное),
Но, в своем запале подростковом -
Все ж не переборешь естества.

И, усталый, словно блудный сын,
Вновь придешь к славянскому единству.
Ты поймешь, что разделенье - свинство,
Осознав, кто вбил меж нами клин.

 

Статистам революций

А легко же быть смелым в ревущей толпе,

Там, где каждый безмерно уверен в себе,

Упоен восхищеньем своей правотой,

Независим и горд: он – крутой и святой!

 

Как-то так получилось, что тысячам вмиг

Кто-то идол «свободы» блестящий воздвиг,

Так что каждый поверил – то мненье его,

Разделив упоенье народа всего.

 

И они побежали – зачем и куда?

Это идол сверкал, а казалось – звезда...

Это было не раз... Так случалось до нас:

Упоения миг и раскаянья час...

 

Им казалось: они открывают свой путь,

Но была впереди лишь кровавая жуть,

Они верили: правое дело творят,

Ну а сами плели беззакония ряд.

 

***

А попробуй быть храбрым в молчанье тюрьмы,

Не убойся угрозы позора, сумы,

А восстань против злобы – один на один...

Коль сумеешь – поймешь: ты себе господин.

 

Судьбы Божии

Кто сказал, что Бог зовет нас неудачами,

Что в покое мы не можем знать Его,

Что ломает наши планы, как проклятие,

Не давая нам добиться своего...

 

Призывает нас Господь Своею милостью,

Тихим пеньем соловейки над рекой,

Но потом... Казнит нас тем, что до могилушки

Не дает душе насытиться Собой...

 

***   ***

Жизнь бурлит, ключами бьет,

Что-то новое грядет;

А я – человек маленький,

Сижу на завалинке:

Моя хата с краю,

Что скажут – то знаю,

Под нос причитаю,

Стихи сочиняю...

 

В вечернем парке

 

Гремела музыка людская,
И пел роскошный хор цикад…
Преддверием земного рая
Казался запустелый сад…
Но не давал войти в те двери
Колонок рев, докучный гул.
Тот гул душе не дал покоя,
Но… тишины не зачеркнул:
Цикады – Божии творенья –
В звук электронный не вплелись,
Эфир как будто разделился
На суету и то, что ввысь
Зовет, будя от отупенья…
Природа сердце исцелит,
Когда страстей людских кипенье
Ее словес не заглушит.

 

Виноград

 

Виноград растет на неудобьях,
Соки жесткой и сухой земли
Впитывая, чтоб душистой кровью
Гроздия багряные налить.